«Телефон, море и утечка из Сде-Тейман»: как дело Ифат Томер-Йерушальми превратилось в политико-правовой фарс

Фото: пресс-служба ЦАХАЛа

Грандиозный политико-правовой скандал вокруг генерал-майора запаса Ифат Томер-Йерушальми за последние пять недель превратился в историю, больше похожую на напряжённый сериал, чем на рутинное расследование. Всё началось с утечки видеозаписей из тюрьмы Сде-Тейман. На кадрах, опубликованных 12-м каналом, надзиратели из подразделения «Коах 100» избивают задержанного палестинца, применяют дубинки и электрошокер; позже он оказался в больнице с тяжёлыми переломами и травмами.  Кампания давления со стороны правых активистов и политиков обрушилась на военную прокуратуру с обвинениями в «преследовании солдат». Протестующие проникли на территорию базы, где содержались задержанные. На этом фоне Томер-Йерушальми признала, что именно она разрешила передать журналистам фрагменты видео, пытаясь остановить поток обвинений и доказать, что подозрения против надзирателей обоснованы.

После роста давления и политической истерики Томер-Йерушальми подала в отставку 31 октября. В тот же день премьер-министр Биньямин Нетаниягу назвал происшествие «колоссальным имиджевым ущербом Государству Израиль и ЦАХАЛу», а Нафтали Беннет заявил, что её признание «подрывает доверие к высшему командованию».

Через двое суток история резко повернула в ещё более драматическую сторону. Томер-Йерушальми исчезла: машину нашли заведённой у обрыва над пляжем ха-Цук, дома — письмо, похожее на прощальное. Полиция и ЦАХАЛ провели масштабные поиски.  К вечеру выяснилось, что она жива: позвонила мужу с чужого телефона и была найдена на берегу в районе Герцлии. Её собственный мобильный пропал — предположительно утонул.

Ночью 3 ноября её арестовали по подозрению в воспрепятствовании следствию и злоупотреблении доверием. Источники сообщали, что её планировали отправить на психиатрическую экспертизу, после чего — в тюрьму «Неве Тирца».  Количество подозреваемых по делу выросло до восьми; среди них — бывший главный военный обвинитель полковник Матан Соломеш.

Тем временем поиски «утонувшего» телефона превратились в общенациональное шоу: на пляжи вышли дайверы, добровольцы и люди с металлоискателями. Организация ЗАКА заявила, что участвует по просьбе сил безопасности, однако ЦАХАЛ и ШАБАК это отрицали.  Предприниматель Эйтан Галаим пообещал 100 000 шекелей за найденный аппарат.  СМИ описывали происходящее как «шоу ныряльщиков» с радиусом поисков в несколько километров.

На фоне поисковой лихорадки шло следствие. 5 ноября Томер-Йерушальми попросила продление ареста рассматривать по Zoom — суд согласился. Полиция требовала продлить задержание как её, так и Соломеша, рассчитывая провести очную ставку.  На допросе она заявила, что утечка была попыткой защитить институцию и прекратить политическое давление.  У неё дома изъяли смарт-часы, на которые она предоставила пароль, — следствие уверено, что техника имеет ключевое значение.

7 ноября пловчиха обнаружила на дне моря мобильный телефон. Полиция заявила, что аппарат, предположительно, принадлежит Томер-Йерушальми; 12-й канал сообщил, что телефон удалось разблокировать технически.  Однако некоторые участники поисков и предприниматель Эйтан Нахум заявили, что это может быть не тот телефон, и призвали продолжить поиски.  Параллельно стало известно, что Томер-Йерушальми переведена под домашний арест на десять дней с запретом контактов с фигурантами на пятьдесят пять дней.

Другим фронтом скандал дошёл до БАГАЦ. Министр юстиции Ярив Левин назначил бывшего судью Ашера Колу руководить расследованием, юридическая советница правительства Гали Бахарав-Миара оспорила это назначение, а юрсоветница Минюста Яэль Котик предупредила о конфликте интересов.  На слушаниях судья Яэль Вильнер признала: ни один из предложенных форматов не является юридически идеальным, и обязала стороны выработать согласованную модель под надзором суда.

История Ифат Томер-Йерушальми стала эпицентром политической войны нарративов. Правые видят в ней «символ преследования солдат», левые — жертву кампании травли. В центре же остаются вопросы о границах полномочий военной прокуратуры, прозрачности действий должностных лиц и о том, кто контролирует силовые структуры во время войны. Пока что Томер-Йерушальми остаётся подозреваемой, а следствие продолжается. Но уже очевидно, что дело о видео из Сде-Тейман, исчезновении у моря и телефоне, превращённом в объект национальной охоты, стало испытанием для доверия общества к системе правосудия — и к способности государства действовать ответственно в условиях политического раскола.